ЮВЕЛИР ВОЗРОЖДАЕТ ХРАМЫ
ВЕЛИЧИНОЙ С ПАСХАЛЬНОЕ ЯЙЦО

Собираясь на встречу с этим человеком, я решительно сняла с себя все украшения. И вовсе не из соображений скромности. Таким образом я хотела скрыть свое невежество в вопросах ношения драгоценностей, поскольку мне предстояла встреча с маэстро ювелирного искусства - Андреем Георгиевичем АНАНОВЫМ. Имя этого человека уже вошло в анналы российского и мирового искусства, в мире он известен как "русский Фаберже". И только в процессе общения передо мной предстал совершенно другой Андрей Ананов - талантливый режиссер, писатель, обладающий изумительно легким пером, собеседник с искрометным юмором и... авантюрист в хорошем смысле этого слова.

И чтобы хоть как-то ком-пенсировать свою "недоукрашенность", я задаю Андрею Георгиевичу волнующий всех женщин вопрос:

- Андрей Георгиевич, существу-ет ли "язык украшений"? И в первую очередь хотелось бы узнать основные правила ношения колец.

- В идеале для колец существует только два пальца - безымянный и мизинец. Если у вас кольцо на ука-зательном пальце, значит, либо нет вкуса, либо культуры, а может быть, и того, и другого... Днем, как правило, не носят бриллианты. Исключение - фамильные кольца. Что касается молодых девушек, то им подойдут украшения с жемчугом или бирюзой. Это традиции наших предков. Кстати, богатые светские дамы, имевшие крупные украшения, никогда этим не кичились. Они не носили в ушах по 2-3 карата. Это считалось дурным тоном. Другое дело, когда подобные украшения надевались пару раз в году на балы и светские приемы. Все остальное, пожалуй, дело вашего вкуса. Вы можете носить на одной руке кольца и из золота, и из серебра - главное, чтобы они сочетались между собой. Что касается мужчин, то я вообще не сторонник того, чтобы они украшали себя. Исключением могут быть разве что фамильные драгоценности.

- Простите за нескромный вопрос, по этой причине на вашем мизинце красуется такой необычный перстень?

- Да. Этот бриллиантовый перстень действительно фамильный. Он принадлежал моему дедушке. Семейная легенда гласит: однажды это кольцо помогло деду, когда он проиграл уже все, что только можно, включая конный завод. Тогда он поставил на кон этот бриллиантовый перстень... и отыграл его и еще часть денег. Но конного завода он все-таки лишился. Это было в 1912 году в Монте-Карло, и спустя ровно восемьдесят лет в том же казино со мною произошла невероятная история. Я выиграл очень крупную сумму денег. Чтобы оставить память о таком диком везении, я часть этой "манны небесной" решил истратить на покупку шикарной машины. Мой выбор пал на пятисотую модель "Мерседес-кабриолет" под названием "Red Star" - звезда дорог. Мало того что купил я ее не глядя, так еще и разыграл продавца.

Дело в том, что он всем своим видом показывал в процессе, сделки, что его коробит сам факт того, что его машину берет русский. Меня тогда здорово задели его амбиции. Дело было в пятницу, под вечер. Когда я сказал, что покупаю машину, он, ядовито улыбнувшись, ответил, что покупку оформят в понедельник. Я сказал, что желаю расплатиться сейчас и сразу же забрать автомобиль. На это он мне пренебрежительно заметил, что если бы я был европейским человеком, то понимал, что это невозможно, так как банк уже закрыт. "А наличные вы разве не берете?" - спросил я. Он опешил, поскольку это были очень большие деньги.

В моей голове уже созрел "коварный" план. Я пригласил его пойти со мной, и он покорно засеменил, будучи уверенным, что сейчас мы направимся в "Отель де Пари", который располагался рядом, и достанем деньги из заветного чемоданчика. Да не тут-то было. В трех метрах от входа в отель находился вход в казино, где в отделе депозитов меня дожидался мой сказочный выигрыш. Я затащил его в казино чуть ли не силком и уговорил дать мне ровно 5 минут на игру. Затем вынул деньги и сел за стол, а его попросил принести мне пачку сигарет из бара. Как только он направился к стойке, я сделал знак крупье, который быстро сообразил, что от него требуется, и принес из депозитного отдела мои 6 жетонов, достоинством по сто тысяч фран-ков каждый.

Вернувшийся продавец застал такую картину: рядом со мной уже лежат 6 огромных жетонов, а я в этот момент сгребаю к ним до кучи еще сто с чем-то тысяч (пока он ходил, я еще немного выиграл).

Я повел его к кассе получать деньги. Минут 20 нам отсчитывали нужную сумму, потом погрузили "наличку" в две большие бумажные сумки. Я спросил его, сколько лошадиных сил в автомобиле, который я покупаю? Он ответил: 400. "Вот видишь, парень, - подытожил я, - мой дедушка 100 лет назад проиграл в этом казино 200 породистых лошадей, целый конный завод, а сегодня я их отыграл, да еще и вдвойне".

- Как вы стали художником-ювелиром? Насколько мне известно, вы нашли себя не сразу?

- Это самый крутой поворот в моей жизни. Знаете, я мог бы, оказавшись юнгой на паруснике, окончить "шмоньку" (школу морского обучения) и по совету друзей-матросов стать профессиональным моряком. Я мог бы доучиться в университете и стать неплохим физиком. Я мог бы до сих пор работать в театре, ставить спектакли, учить студентов в театральном институте. Я мог бы спиться и погибнуть, покончить с собой или быть убитым в пьяной драке, как многие мои собутыльники тех лет. Но жизнь открыла одну дверь... Эта дверь находилась на третьем этаже некогда красивого старинного дома, превращенного большевиками в социалистическую коммуналку. Я вошел туда с бутылкой водки под мышкой, не догадываясь даже, куда меня приведет этот путь... Тогда у коллеги-артиста я и увидел случайно ювелирные инструменты. Я был заворожен. Отсюда все и началось, а потом были годы любви к этому виду искусства. Учился ювелирно-му делу я самостоятельно, дома, официально работая в театре. Я уже тогда на лучшие свои работы ставил клеймо из двух букв "А", хотя эти два значка могли стоить мне свободы. В те годы нельзя было работать с золотом и серебром на дому.

- И как же вы выкручивались?

- Профессия ювелира-подпольщика поневоле приучила к аккуратности. Все должно было лежать на своих местах в ящичках, коробочках, чтобы в случае чего мгновенно замести следы "преступления". Опилки и кусочки золота должны находиться отдельно, каждый по своей пробе и обязательно магазинного происхождения, а не переплавленные из технического металла. За это тогда давали много, по ст. 88 - от 6 до 15 лет. С бриллиантами - разговор особый. Если камни голые, без оправы, то могут опять-таки натянуть на 88-ю: голый камень - это валюта. А камень в оправе - это уже изделие. Если ты работаешь на дому, принимаешь заказы от клиентов из их материала - это самая легкая статья: "незаконный промысел". По ней могут дать не больше трех лет. Тем не менее, несмотря на всю свою осторожность, не один раз моей ближайшей перспективой становились тюремные нары. Был даже случай, когда я почти не надеялся на благополучный исход...

- ?

- Однажды сотрудники КГБ устроили у меня в квартире обыск. И надо сказать, не на пустом месте. Тогда у меня в секретере в коробочке из-под чертежных грифелей лежала моя 88-я статья - 50 карат голых мелких бриллиантов. Я получил их как плату от одного подонка, который и сдал меня.
Когда комитетчики во главе с майором вошли в мою квартиру, я сразу честно указал на секретер, сказав, что здесь находится то, что они ищут. Коробочка с бриллиантами лежала именно там, но они, поняв так, что я пытаюсь сбить их со следа (на что я и рассчитывал), начали обыскивать сначала комнату, затем кухню. И когда им остава-лось перейти к секретеру, я испросил разрешения сходить в туалет. Услышав мою просьбу, майор насторожился. Уши у него встали, как у овчарки. Он тщательно обыскал мои вещи, а потом мы вместе вошли в туалет. И тут его взгляд уперся в мой шведский "компакт" с лебедем на ручке, поднимающейся кверху. Я приближался к кульминации своего "спектакля". Он попросил меня принести отвертку. Разго-варивая с майором и глядя ему в глаза, я открыл секретер и вслепую, только памятью и чутьем, нащупал маленькую коробочку. Зажал ее в ладони. Этой же рукой взял на ощупь отвертку и отвинтил винтик. Майор склонился над бачком унитаза. А я незаметно опустил коробочку в карман уже досмотренного спортивного костюма. Бог миловал, и я продолжал заниматься любимым делом.

- На пути к вашему успеху вам кто-нибудь помогал?

- Вообще-то я всегда считал, что полагаться в жизни можно только на себя. Но помощь я все же получал. Однажды жена покойного Анатолия Александровича Собчака, Людмила Борисовна Нарусова, познакомила меня с фирмой "Фаберже" из Парижа, с которой я впоследствии заключил контракт. И впервые в истории мирового ювелирного искусства рядом с именем "Фаберже" оказалось еще одно имя - официально была за-регистрирована торговая марка -"Фаберже от Ананова".

- Андрей Георгиевич, когда вы проснулись знаменитым?

- Знаменитым я проснулся в Париже после выставки в отеле "Риц", которая являлась следствием контракта с фирмой "Фаберже". Там я на самом деле в один день стал знаменитым. Но прежде в России я несколько лет сидел, как мышь, в маленькой мастерской и делал коллекцию изделий. А как только завершил эту работу, сразу выставил ее на обозрение. Тогда я объехал всю Европу, Америку, Бразилию, крупнейшие города мира. Представлял свою коллекцию королевам Великобрита-нии, Испании и Швеции. В ходе этого турне я стал очень известен. И вернулся в Россию уже более-менее популярным.

Итогом же "завоевания России" для меня стала выставка в Оружейной палате Кремля, на которую мои работы попали по приглашению Дирекции кремлевских музеев. Вскоре после этого я участвовал в крупнейшей Московской международной ювелирной выставке, которая была посвящена 100-летию со дня Всемирной выставки в Париже, где в 1900 году Карл Фаберже получил Гран-при и орден Почетного легиона. Строгое и профессиональное жюри Московской международной выставки, состоявшее из руководителей крупнейших ювелирных фирм и ведущих искусствоведов, наградило меня орденом Карла Фаберже 1 степени с бриллиантами и звани-ем "Лучший ювелир столетия".

- Какие имена в истории ювелирного искусства вам импонируют?

- В целом, как уже говорил, я опирался на опыт Фаберже, которого очень ценил по разным причинам. Тем не менее Фаберже был не единственным великим русским ювелиром. Я могу назвать имена других российских мастеров, чьи работы мне также очень близки. Это придворный ювелир Позье, кото-рый создал императорские украше-ния и корону Российской империи, это мастер с теплой фамилией Шарф, делавший импе-раторские подарочные табакерки, это Перхин, Раппопорт, Грачев.

- Что представляет собой се-годняшняя ваша мастерская?

- Мы давно уже делаем вещи сложнее, чем в прошлом веке. Можем исполнить любую вещь из любого каталога - что Фаберже, что Картье. Но только теперь, накопив богатый опыт разнообразной школы и техники (а мы умеем делать все, что существует в мировом ювелирном искусстве, начиная от огранки камней и заканчивая прозрачной эмалью по гильошированному фону), можно подумать о чем-то таком, чего не было до нас. Например, нам удалось создать коллекцию ювелирных произведении "Храмы России", а также возродить технику русской прозрачной эмали. Этого на самом деле не было у Фаберже. Он не пытался совместить такие два образа, как яйцо - символ начала жизни, и Храм - символ веры. Век назад в этом не было смысла. Вера тогда существовала как нечто совершенно естественное. А вот сегодня символ веры заново востребован. Поэтому у меня и родилась эта идея соединения двух образов. На сегодняшний день заканчивается работа над уже четвертым храмом в миниатюре, высотой около 30 сантиметров. Это храм Василия Блаженного. До того был храм Христа Спасителя, сложнейший храм Спаса на Крови в Санкт-Петербурге, который собран из более чем 9 тысяч различных камнерезных, инкрустированных золотом деталей, драгоценных камней, эмали; Исаакиевский собор. Все это либо заключено внутри пасхального яйца, либо как бы вырастает из него...