МОЙ ПЕТЕРБУРГ

Петербург для меня начался с медали. Мне дали ее лишь за то, что я началась для Петербурга.
Розовая, гладкая, с надписью "Родившейся в Ленинграде" она сопровождала меня повсюду. Волею судьбы оказавшись с родителями на Крайнем Севере, я доставала ее из коробки с документами, и в моей трехлетней душе рождалось неизведанное доселе чувство - меня переполняла гордость. Родиться в Ленинграде для меня тогда было равносильно подвигу. Долгие годы, проведенные вдали от родной земли, меня грела одна единственная мысль - я вернусь в Ленинград! И это было предвкушением счастья. Мой первый Петербург был розовой мечтой, величиной в бесконечность и в мою медаль одновременно.

Наш ТУ-154 заходил на посадку в Пулково, делая круг над городом. Я припала к иллюминатору, и оторваться от него было уже невозможно. Это непередаваемое ощущение, когда среди беспроглядной тьмы где-то вдали вдруг прорезывается яркое пятнышко. От него в небо тянутся всполохи света. С каждой минутой оно постепенно растет и приближается, и вот уже все пространство, доступное взгляду, - огромная равнина, сверкающая миллионами разноцветных огней. Как будто бы великолепная южная ночь с ее мириадами звезд перевернулась с небес на землю, только летящий навстречу мне Питер еще во сто крат прекраснееЕ Самолет продолжает снижаться. Еще немного, и можно разглядеть светящиеся веточки транспортных магистралей, по которым мчатся, словно игрушечные, машинки. Весь город как на ладони, и он прекрасен! У Петербурга сотни ликов, но именно этот навсегда останется в моем сердце.

Переварив величественный парадно-туристический Петербург, такой, каким его описывают в книгах и представляют в наборах открыток, я стала открывать для себя другой город, населенный не образами, а людьми. Самыми разными, от "старых петербуржцев", о вежливости и интеллигентности которых до сих пор ходят легенды, до "новых", которые угрюмы и хамоваты, либо попросту безразличны ко всему. Но это крайности. А между этими прослойками живут просто петербуржцы, такие разношерстные поодиночке и такие похожие друг на друга, когда сравниваешь их с жителями других городов. Метро, троллейбус и трамвай подарили мне целый ряд ярких моментов, которые я заботливо уложила в свою копилку впечатлений. Хотите заглянуть?

Станция метро "Василеостровская". Час пик. Люди высыпают из поездов и, заполнив всю платформу, сливаются в одну большую толпу, которая колышется и давится, стремясь снести все барьеры и разом хлынуть на эскалатор. В воздухе чувствуется накал, настроение совсем не восторженное, и вдруг до ушей доносится гоголевское лирическое отступление про птицу-тройку. Поднимаю глаза. На параллельном эскалаторе едет бабуля, лицом к штурмующей выход толпе. Волосы, расчесанные на прямой пробор, стянуты за ушами в тугую кичку, на носу пенсне, под мышкой портфель. Очень похожа на университетского преподавателя. "Русь, куда ж несешься ты?" - восклицает она, обращаясь к разношерстной аудитории рабочих, студентов, пенсионеров. Нет ответа, может быть, просто не слышно в гуле метроЕ

Еду в троллейбусе. Водитель - молоденький стажер - вдруг начинает по трансляции читать стихи Пушкина, душевно и проникновенно. Люди примолкли, явно прислушиваясь. Интересно, что у него на душе: к экзаменам готовится или взгрустнулось? Впрочем, какая разницаЕ А однажды видела, как в автобус вошел мужчина средних лет, снял огромный рюкзак, расправил плечи и ни с того ни с сего вдруг запел, да так, что замерли все окружающие и воцарилась тишина. Только маленькая девочка все пытала маму, почему дядя так грустно поет.

Еще более трогательную сцену я наблюдаю практически каждый вечер у метро. На улице слякотно и промозгло. Допоздна из музыкального киоска льется чудесная музыка. То ритмичная, то нежная, она всегда создает здесь уют. Грязная, пьяная, с босыми ногами, видимо, бездомная молодая женщина самозабвенно танцует у этого киоска. Никакой шляпы для сбора денег нет. Удивительная пластика, движения выразительны и легки. Невзирая на погоду, она танцует здесь каждый вечер. Такая свободная, раскрепощенная и, кажется, счастливая.

А как-то раз я стала свидетельницей еще одной не менее любопытной сцены. В трамвае между субтильным старичком и дородной седовласой женщиной завязалась беседа на повышенных тонах. Как водится, политическая. Спорили резко, во мнениях сходиться не собирались. Затем женщина подвела итог, что какая бы власть ни была, на гроб ее пенсии все равно не хватит. И вдруг оппонент с ней согласился, деловито заметив, во сколько тысяч ей обойдется паркетный гроб. "Господи, на кой черт мне паркетный! - воскликнула дама в сердцах. - Я хочу дубовый, некрашеный, чтоб все естественно было". Попутчик порадовал, что такой рублей 700 будет стоить. Разговор принимал интересный оборот. Мужчина отчитался, что его тысячи с небольшим хватит и на гроб, и на поминки. Обсудили, сколько водки и закуски понадобится на мероприятие, высчитали, во сколько обойдется стол. Он вышел на ее остановке, взялся донести сумку. Из трамвая было видно, как они медленно брели по тротуару и говорили улыбаясь.

Все эти люди стали для меня еще одним Петербургом.

Следующий Петербург - студенческий - подарил мне больше всего воспоминаний, хотя и ограничен был в основном Васильевским островом, а точнее, университетским городком.

Центр этого Петербурга - здание двенадцати коллегий, где однажды мне удалось увидеть королеву Великобритании, которая делала свой первый и последний визит в Россию. Она была в ярко-красном костюме, и очень пристально вглядывалась в лица студентов, как будто силясь их запомнить.
В нем были преподаватели, на лекциях которых студенты плакали и преподаватели, которым аплодировали стоя. Студенческая столовая "восьмерка", где продавались булочки с маком и сосиски в тесте. В огромном зале тогда еще можно было лицезреть музыкальный автомат 60-х годов, который, конечно же, не функционировал, но вместе с другими предметами обихода создавал незабываемый советский колорит. Сейчас "восьмерку" переделали в шикарный "Центр студенческого питания", который приобрел известный лоск западных "фастфудов" и еще большую популярность у студентов и преподавателей.

Еще в студенческом Петербурге были бесконечные фотографии у сфинксов на Университетской набережной. Мы фамильярно облокачивались на эти таинственные изваяния, которые три с половиной тысячи лет назад "охраняли" один из храмов Египта. Всю зиму мы "форсировали" Неву по льду, то крепкому после сильных морозов, то хрупкому после оттепели, потому что в десятый троллейбус, идущий до "Гостинки", втиснуться было невозможно.

Студенческий Петербург - это еще и рок-н-рольный клуб "Money-Honey", что находится на "Апрашке". Пиво рекой, танцы до упаду и бесконечное ощущение свободы.

Следующий Петербург - торжественный и волнительный, живущий в фотоальбомах многих горожан. Английская набережная, Фурштатская улица, Петровская набережнаяЕ Для меня он сосредоточился на Институтском проспекте. Именно здесь уютно примостилось современное белое здание в стиле "модерн" - ЗАГС Выборгского района. На первом этаже - оранжерея с редкими и очень красивыми растениями. На втором два флигеля. Один, где находятся женихи и невесты, другой - откуда выходят мужья и жены. Флигели соединяет изумительная светопрозрачная конструкция под названием "Мост любви". По ней идут жених и невеста, и сквозь стекла на них струится яркий небесный свет. Зрелище поистине волшебное. Этот Петербург для меня опять в розовых тонах. Мама почему-то плачет, я в белом платье. Вместо вальса Мендельсона в торжественно-томный зал с тяжелыми бордовыми гардинами врывается голос Элвиса Пресли, и молодой человек в черном костюме, который теперь называется моим мужем, танцует не вальс, а рок-н-ролл.

После этого начинается Петербург, который я обожаю. Петербург маленьких памятников и огромных мостов с подсветкой, Петербург новых пешеходных улиц в старом городе. Самые любимые: крохотный Чижик-Пыжик на Фонтанке, Добрый кот и Добрая собака на Малой Садовой улице, там же часы, показывающие сколько дней, часов, минут осталось до трехсотлетия нашего города. Еще Большеохтинский мост, или официально Мост Петра Великого, с башенками посередине. Трудно себе представить, что на этом живом памятнике архитектуры в 60-е годы двадцатого столетия произошла самая большая драка в истории города, а, может быть, и всей страны. Единовременно здесь схлестнулось несколько тысяч человек - "охтинские" и "смольнинские", а мост выступил в роли нейтральной территории. Милицейский УАЗик, примчавшийся остановить буйство, был "в сердцах" выброшен в Неву, и все, кто в нем находился, погибли. Молва гласит, что остановить эту драку удалось лишь после того, как власти города приказали развести мостЕ Гласность была еще не в моде, поэтому позорное для города происшествие не стало достоянием общественности. Однако можете не сомневаться, половина дедушек, мирно гуляющих со своими карапузами в Красногвардейском районе, хорошо помнит, а то и участвовала в этом ошеломляющем действе.

Недалеко от Смольного собора, собора небесной красоты, словно парящего над Невой, находится еще один мой Петербург. Это роддом є 13, скромное трехэтажное здание, окутанное ароматом черемухи, в которой оно утопает весной. В православные праздники здесь слышен плывущий над Невой колокольный звон... Но это уже не только мой Петербург. В день рождения Северной Столицы, в 299-ю годовщину, этот город начался для моего сына. Начался с большой красивой медали "Родившемуся в Санкт-Петербурге"...

Самая полная, интересная и интригующая информация о Питере на сайте www.spbtur.ru